Помещу здесь два стиха, которые я уже выкладывал на форуме, и два новых. Но все относятся к одной реальности, правда не совсем исторической.
Рождение ласки (Иоахим)
Улыбкой тонкой, хрупкой костью Спадаешь сверху мягкой гроздью. В рассвете бледном ищешь скрытья Родным изгибам, крови нитям.
Мой взгляд блуждает, ждёт подвоха, Жеманной грусти, злого вздоха. А ты лишь с болью тихо ждала, Да расстерялась, не узнала.
Стыдливость скользкими руками Из швов запретных вынимаем. По коже нашей гулким звоном Стелится робость, сбившись с тона.
Считай пройдённые ступени, Впивайся в веточку сирени, Но не шепчи "чуть-чуть", "потом" Я не приближусь с гадким сном.
Я так далёк от спелых соков, Румяных яблок красных боков. Мне б захлебнуться созреваньем, Неясных складок колебаньем.
Чужим (Иоахим)
Мелькни сквозь разгул голосов, Скрывая в ладонях сухих, Несытый, неполный но свой Клубочек огня для чужих. Тот сгусток, что сплетен тоской, Прощанием женской руки, Из тел наших тихо падёт Один в русло древней реки. Мой голос не вскроет нутра Отравленной злой тишины, Как снимет немую печать Предутренний ропот чужих. Но всё же... Увидишь, как звери придут Напиться касаний твоих. Затопит вода сухостой, Раскупорит слабый родник. Уже и не твой и не мой Проник в сердцевину земли, Расплавившись жгучей росой, Зародыш огня для чужих.
Тёмный Самсон (Инквизитор)
Он снова пошёл тяжкой поступью, Звоном цепи и дрожанием стен - Один, разгибая хребты и суставы Непроснувшихся маленьких тел.
В хмелю закачалась наша злая свобода, Сорвала лохмотья с озябших бродяг. Косматая ночь выбиралась из трещин зловонных, Из путанных снов, из потушенных ламп. Как две распалённые девки Роняли слюну на прожжённый мечтами тюфяк, Но вдруг замирали и стыли корявой струёю На тёмных огромных ступнях.
Движение бледного города дрогнуло, Слилось с ударом тяжёлой ноги. Мы пятились к стенам, к щербатым заборам А в дырах метнулись его золотые зрачки. Шуршащий, обглоданный мусор Цеплялся за петли в искусанных улицей швах, И всё без исходу - слова не рождались В измоленных страхом, затопленных пеной губах. Он видя нас шёл тяжкой поступью Мы помним - под тенью ложились дневные цветы. Своей, не своей ли гранитною пяткой Давил наши мокрые рты.
За поворотом он стал - он увидел - Средь дыма кружится чумной, ох чумной хоровод. Топтался, в серой пыли зарывался Помеченный краской народ. Тут люди, что время распяли Ho празднуют новый смертельный виток. Червивое тело лишь в танце не жалит, Не манит последний глоток.
...Упали на медную площадь витки чернолитых волос И не засмеялся, но в шопоте тихом истлел преужасный колосс.
Сонная прорубь (Иоахим)
Я закроюсь белой ватою, Замотаюсь тёплым коконом, Чтобы спрятать все конечности, Защитить себя от вечности,
Сонной мыслью успокоившись, Обращусь в себя так трепетно, Разберу свой верх на досочки И скользну на дно уверенно.
Как закупорилось краскою, Как приштопалось морщинами Моё тельце первородное! Только имечко бредовое Здесь осталось незатронутым. Это надо поменять.
Раскрошу сухарь - не съем его, Вёсла вытащу на берег я - Загорожен омут мелочью, Зяблый шёпот не унять.
Под моей скорлупой Только сонность и пот. Не смешаться с золою, Не запрыгнуть под лёд. Топну ли по лёду я, Утоплю ли лёд, Но вода тревожная Прыгнуть не даёт.
Ноют каруселью Белые края - Жутко захлебнуться Не увидев дна.
И правильно :) только это и остается делать, так как стишки слабоваты ;) Интереснее было бы почитать всякие заумные рассуждения...хехехе :)
Сударь, ну что же вы всех судите со своей колокольни? Для вас может слабоваты, а для кого-то прочувствована рифма. Но боюсь за умные рассуждения афффтар нас не похвалит, все-таки это его тема.
Мы умолкаем пыльными губами, И жёсткий свет из нас уже не хлещет. Мы помним, брат невинный стал за нами, Но это наши плечи бичь несносный терпят.
Их крепость рук сорвёт с нас покрывала, И плоть теней забьют в кривые срубы. Сверкает кожа - двое и Варрава Вступают в смерть с прощаньем лютым.
- - -
А друг детей и врачь собак бездомных Сидел на камне, скомкав плащ рукою. Лазурный взгляд страдал в толпе огромной - В родное тело солнце каплет болью.
- - - Мой жуткий брат, зачем ты выбрал силу? Мы вместе пили воду из колодца И я открыл тебе источник чистый, Но ты просил земли и пятился от солнца...
Так сложно вас позвать - вы отрастили уши. Мой голос вязнет в тьме рабочей глины. Я намочил весло, вы перестали слушать, А шёпот ваших искр...он не придал мне силы.
Пусть я могу лишь стать над трещиной немой Тех уст, чья твёрдость мою кровь замкнула. Откройся брат, я знаю каждый звук Рывков дрожащих под увечьем духа.
Твой мутный крик зажжёт костры степные, Разуглит память спящего потомства... Но свежей гранью стану я впервые, Поднявшись с камня и приняв твой смертный голос.
Когда в меня вольётся несвобода тела, Скрепится наша слабость, разминувшись с чудом. Узнает глаз рубцы на коже серой Но не меня вы встретите тем утром...
- - -
И будет праздник - радость повторений Наполнит сеть, в челнах трепещет рыба. Давайте есть. Сквозное пробужденье Немого бога станет сказкой стылой.
- - -
И чёрное лицо, установившись в камень, С креста шепнуло пыльными губами: Ты чистый - ты не научился говорить... ...Но где ты, брат, ведь ты же стал за нами?
Copyright © 1999-2025 Tale
