Уважаемая публика! Представлям на ваш суд первый плод нашего совместного творчества. Вообще-то удивительно, что он появился только сейчас, потому что мы давно общаемся, и у нас немало общего, а вот вместе писать начали недавно. Надеемся, что нам будет ещё что выложить в этой теме. С уважением, Вильнор и lince
На маленькой площади в окружении восторженных эльфов и гномов плясала гигантская свинья - по-своему символический персонаж, которого знают все, хотя и не все узнают. Чуть дальше полупьяная фея украдкой целовалась со священником. Мимо меня бодрым шагом просеменили две стройненькие медсестры под руку с чертёнком и паяцем. В углу, встав в ряд, лицом к стене, две усатые и бородатые путаны высшего разряда, дружно мочились на асфальт. Где-то упала и со звоном разбилась бутылка тёмного дешёвого рома, орошая улицу этим дьявольским напитком, как будто мочи, рвоты и прочей мерзости было недостаточно. На противоположной стороне улицы толпа восторженно аплодировала цветочной вазе с выбившимся из букета нарциссом, которая, торжественно прошествовав по загаженному тротуару, скрылась за углом. Под ногами путались бесчисленные бэтмены, спайдермены и зорро, отчаянно веселясь и заглядываясь на засахаренные яблоки и марципановые фигурки на прилавках. Крохотный розовый котёнок стоял на истоптанной клумбе и призывно хныкал - должно быть, он потерял свою маму. Повсюду гремела музыка всех возможных стилей, жанров и направлений, сливаясь в чудовищную какофонию в этом и без того обезумевшем Мире. Со всех сторон на меня напирала толпа, мне давили ноги, толкали в спину, пару раз довольно болезненно ткнули в меня горящей сигаретой. Какая-то развязная арестантка попыталась меня обнять, но не успела - её унесла толпа. Ночное небо взорвалось мириадами разноцветных искр, и толпа внизу отозвалась на фейерверк ликующим рёвом. Карнавал был в самом разгаре. Ненавижу карнавалы. Ненавижу дикую, беснующуюся, неуправляемую толпу. Ненавижу маски. А может быть, просто боюсь. Я старался выбирать наименее загаженные участки асфальта и тщательно избегал столкновений с пьяными людьми в фантастических костюмах, но и с этим, элементарным на первый взгляд делом, справляться удавалось далеко не всегда. Пару раз меня даже попытались вытащить танцевать. Я отмахивался и шёл дальше: мне так хотелось очутиться дома как можно скорее… Толпа то сжималась, то слегка ослабляла свою мертвую хватку, давая немного свободного пространства и возможность отдышаться. В один из таких приятных моментов, когда толпа расступилась и дала мне вздохнуть почти свободно, я заметил его - такого же, как я, без костюма и маски, обычного, одетого в повседневные джинсы и свитер человека. Правда, глаза у него блестели ещё более лихорадочно, чем у участников фантасмагорической процессии, и это заставило меня забеспокоился. Не в последнюю очередь потому, что этот человек явно двигался по направлению ко мне. Шум вокруг усилился. В ближайшем от меня киоске гремела музыка, и монстры в костюмах самозабвенно давили ноги себе подобным, изливая свою бурную, но примитивную фантазию в каком-то яростном и безумном танце. Но я этого уже не замечал. Я стоял, парализованный взглядом человека, так не похожего на участников карнавала, но так похожего на меня самого и не мог отвести от него глаз. Он подошёл ко мне и странно улыбнулся. Мог бы я убежать? Успел бы позвать на помощь? Услышал бы меня кто-нибудь? Не знаю. В любом случае, было слишком поздно, когда я заметил поблескивающий у него в руке остро отточенный нож. Я знал, что попытка увернуться ничего не принесёт, но всё-таки резко дёрнулся вбок; это был неосознанный, животный, инстинктивный порыв защитить себя. Но он мне не помог. Последовал удар, за ним ещё один, а затем и ещё… Умирать - больно? Не помню…
Я ничего не помню. Я видел абсолютную пустоту, я видел бесконечность и пересекающиеся где-то далеко в ней параллельные прямые. Я видел взрывы звезд, образование новых систем, я видел себя самого в детстве, я видел лихорадочно блестящие глаза человека с ножом. Я видел смертельный блеск этого ножа. Я видел, как вокруг меня расступилась толпа, как из её бесчисленных глоток вырвался единодушный вопль ужаса, и как она снова сомкнулась надо мной. Я видел все. Я был одновременно везде и нигде. Я был размером со всю вселенную. И когда мне показалось, что я постиг все ее тайны, я просто взорвался, а потом сжался до маленькой, ничего не знающей и незначащей точки. Больше я не видел ничего, даже света в конце тоннеля, хотя где-то, глубоко в подсознании, был уверен, что он обязательно должен быть.
2
А может, ничего этого не было, и я просто умер. Не помню. Но в любом случае, теперь я стоял в комнате с серыми стенами, покрытыми частично осыпавшейся штукатуркой. Под ногами хрустело стекло, хотя окон нигде не было. Но было светло. А больше всего света, казалось, было возле обшарпанной, покрытой ржавчиной железной двери, на которой висела табличка "Вход", а ниже от руки было написано "Открой меня!" Мне совсем не хотелось размышлять о том, где я и что произошло. Я просто чувствовал, что такие размышления приведут скорее к сумасшествию, нежели к пониманию ситуации. Впрочем, никто не мог дать мне гарантии, что я все еще нахожусь в здравом уме. Более того, никто не мог дать гарантии, что я вообще нахожусь… существую… имею место быть. Отбросив размышления, я толкнул дверь. Легко, хотя и с противным скрипом, она отворилась. То, что оказалось за дверью, меня несколько удивило. Кажется, это была поляна посреди леса. А на пеньке, гордо торчавшем в самом ее центре, стоял телефон древнейшей конструкции. Я не увидел никаких шнуров или проводов, которые бы соединяли его с телефонной сетью. Тем не менее, телефон настойчиво звонил. Я снял трубку: - Приветствую, пришедший. - Раздался в трубке потусторонний голос. - Кто ты? - Удивленно спросил я. - Понятия не имею. - Где я? - Понятия не имею. - Зачем я здесь? - Ты умер. Надеюсь, ты догадался об этом? - Настолько едко, насколько это возможно, при таком голосе, произнес собеседник. - Но тебе дан шанс вернуться. Ты умер не по праву. Ты не должен был умереть. - Что мне делать? - Идти. Идти туда. - Эээ… - Понятия не имею. - Ааа… - Понятия не имею. В трубке раздались короткие гудки. Я несколько секунд еще прижимал ее к уху, не понимая, что делать и что происходит, а после положил обратно на аппарат. Сев на землю и облокотившись спиной о пенек, на котором стоял телефон, намереваясь немного поразмыслить, я почувствовал острый укол в спину. Я подскочил и обернулся, но на пеньке ничего подозрительного не было. Я хотел найти другое место и снова сесть, но тут, то ли везде вокруг, то ли у меня в голове, раздался тот самый потусторонний голос, который я слышал в телефоне: - Не сиди. Тебе нужно идти. - Куда? - Понятия не имею. Я решил не испытывать судьбу и пойти. Не имея понятия куда. Впрочем, едва я сделал несколько шагов, как на меня снизошло озарение, и я уверенно зашагал по одной из едва заметных тропинок, ведущих от поляны во все возможные и невозможные стороны.
Я не знаю, с чего я решил, что мне нужно именно туда, и даже не знаю, как описать это "озарение", но мне тогда казалось, что это единственно верный путь и единственно возможный выбор из всех, которые у меня были. Если полянка теперь казалась мне почти родной, то чем дальше я углублялся в лес, тем меньше он походил на привычную для меня реальность. Растения были самых невообразимых форм, цветов, запахов и размеров. Одно, похожее на гигантскую улитку, распластавшуюся на земле, ритмично сжималось и разжималось, издавая странный чавкающий звук. Периодически я замечал не менее странных животных. Одно из них, никак по виду не похожее на хищника, но все же крупное, и выглядящее небезопасно, стало мелькать поблизости слишком часто. Мной уж было всерьез завладело беспокойство, когда лес внезапно закончился. Передо мной простиралось бескрайнее поле, на котором росло нечто непонятное, имеющее красный цвет и несколько странный и явно неприятный, отчетливо до меня доносящийся запах. Это растущее нечто постоянно шевелилось, вздымалось волнами, а иногда почти замирало и было видно лишь легкое покачивание. Позади меня остался лес. А поле от леса отделяла дорога, очень узкая, но судя по виду и качеству асфальта недавно заасфальтированная. На дороге стоял я, а в десятке шагов от меня, поперек дороги, почти во всю ее ширину, лежал человек. Я подошел к нему и наклонился. Человек дышал и однозначно был жив. Я слегка тронул его за плечо, и он открыл глаза. - Что ты тут делаешь? - Спросил я его. - Лежу, а то ты сам не видишь… - Тихо отозвался человек. - Почему? - Я хочу умереть, я очень хочу умереть. - Сказал лежащий еще более тихо, но с напором и уверенностью в голосе. - Но, судя по всему, мы и так уже умерли. По крайней мере я умер. - Я тоже так думал, а теперь вот не уверен. - Человек слабо засмеялся. - Понимаешь, я бродил здесь двадцать лет, или что-то около того. И я не знаю, мертв я или жив, но мне это чертовски надоело. И вот уже год, как раз сегодня ровно год, я лежу здесь. Но за это время здесь не проехала ни одна машина. А ты - первое разумное существо, которое я тут встретил за все время. - Раз ты здесь, то наверно тебе тоже говорили, что ты можешь вернуться? - Да, говорили. И что? Двадцать лет и все без толку… - Может попробуем вместе? - Предложил я. - А что? Мож… Внезапно по дороге на невозможной скорости проехал танк, который оставил от моего собеседника всего лишь весьма нелицеприятный след. Я, почему-то, совершенно не удивился. Погруженный в мысли об этом замечательном, странно-страшном месте, я неспешно брел по дороге. Пейзаж вокруг снова изменился. Теперь вокруг меня простиралась пустыня, однако отнюдь не было жарко. Становилось все холоднее и холоднее, по мере того, как солнце поднималось все выше и выше. Холоднее становилось с каждым шагом. Я действительно замерзал. Двигаться было все труднее и труднее. Холод сковывал тело, и двигаться уже просто не хотелось. Я брел уже не по дороге, а по замерзшему руслу реки. Под абсолютно прозрачным льдом плавали диковинные рыбы, шевелились водоросли (или это тоже были здешние животные?). Я не заметил, как лед кончился. Вода согрела и дала покой. Я потерял сознание.
Я падал с огромной высоты. Подо мной простирался город таких размеров, что даже с высоты моего падения я не видел его границ. В лучах какого-то тусклого светила, которое я по привычке мысленно называл солнцем, я различал запруженные проспекты и аккуратные квадраты гигантских зданий. Дымили трубы заводов. Все было затянуто дымкой выхлопных газов и прочей свойственной мегаполисам мерзости. Кое-где сиротливыми островками мутной зелени обозначались скверы; хотя откуда я знаю, какого цвета здесь должна быть растительность? Парашют раскрылся, и я плавно приземлился на оживленную улицу, прямо перед дверями высоченного здания. Я вспомнил, что у меня был парашют только после того, как он совершенно самостоятельно исполнил своё предназначение - уберечь меня от болезненного, нежелательного и, по-видимому смертельного столкновения с асфальтом. Приземлившись, я сбросил его прямо перед входом, где шустрая толпа мгновенно его затоптала. Они не смотрели ни на меня, ни на мой парашют; казалось, меня здесь просто не было, хотя я и занимал довольно значительное пространство. Но стоящий у входа швейцар меня заметил, и я выкинул из головы невнимательную толпу. Он важно и чопорно объявил, что меня ожидают, и с поклоном распахнул дверь. Я вошел и сразу погрузился в холодную безликую суету делового мира. Повсюду сновали курьеры, трезвонили телефоны, гудели принтеры, начальники устраивали разнос своим подчинённым, которые в свою очередь вызывали на ковёр тех, кто пониже рангом. Всё это я не столько видел, сколько чувствовал в душной и суетной атмосфере рабочего дня. Меня встретил человек в деловом костюме и проводил до лифта, сказав подниматься на последний, семидесятый этаж. Зеркальные стены лифта отражали очень старого и усталого человека в моих джинсах и свитере. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать тот факт, что жалкое существо в отражении и есть я. На семидесятом этаже оказался офис. Обычный офис, отдаленно напоминающий муравейник - суета, гул не одного десятка голосов, создающий назойливый, давящий на мозг шум. Все куда-то спешат. Все решают важнейшие задачи. Глаза у всех горят. Пахнет кофе и булочками - служащие только что наскоро перекусили и снова уткнулись в свои сверхсрочные бумажки и архиважные документы. Пробегавший мимо парень, раскрасневшийся, в расстегнутой рубашке, с какими-то бумагами в руках и блеском в глазах, ухватил меня за локоть и, пробормотав что-то невнятное, потащил куда-то. Правда, из его бормотания мне удалось выяснить, что он ведет меня в кабинет Самого Главного Начальника. Мы продирались сквозь толпу суетящихся работников, и мне вспомнился карнавал с его одичавшей и неуправляемой людской массой. Теперь он казался хоть и страшным, но чертовски далеким воспоминанием из прошлой жизни. А еще меня удивило, что меня ничего здесь не удивляет. Немного поразмышляв, я пришёл к выводу, что это просто защитная реакция организма на весь тот свалившийся на меня бред, который, по мнению среднего обывателя, просто не может существовать. Наконец, протолкнувшись сквозь офисную суету, мы добрались до нужной двери, которая выглядела величественно и впечатляюще - тяжёлая, глухая, с блестящей металлической ручкой. По-своему красивая. Именно за такой дверью наверно и полагается скрываться Самому Главному Начальнику. Мой провожатый быстро исчез, подтолкнув меня к двери, чем дал понять, что больше он ничего делать не будет. Я остался с дверью наедине. Постояв минуту, я понял, что мне не остается ничего, кроме как войти, так как пробраться обратно к выходу сквозь этот муравейник представлялось мне решительно невозможным. Да и что я там буду делать? Я взялся за ручку и осторожно толкнул дверь. Она, вопреки своему внушительному виду, отворилась легко, а вот оттого, что я увидел внутри… меня просто парализовало. Удивление настигло меня, хотя я уже всерьез думал, что просто не могу удивляться. По офисному столу, облаченная в идеально скроенный деловой костюм, с внушительной короной на голове и посохом в руке, скакала обезьяна. По виду - шимпанзе. Она посмотрела на меня и оскалила большие некрасивые зубы, а после яростно продекламировала:
Я быть тебя убивать, Твой тело продавать, Мозг твой выпивать! Я быть умным стать!! Много прибыль получать!!!
У обезьяны был мерзкий скрипучий голос с откровенно агрессивными интонациями, и агрессия эта явно была адресована мне. Я, не в силах пошевелиться от изумления пополам с отвращением, стоял и смотрел на неё, пытаясь убедить себя, что всё это происходит на самом деле. Обезьяна скакала по столу, бесновалась, плевалась в меня, тыкала пальцем, и истерично визжала что-то нечленораздельное. Я не смог сдержать в себе отвращения (да и надо ли было?) и запустил в нее так удачно стоявшим рядом стулом. Я был точен. Стул сшиб обезьяну со стола, причинив, по-видимому, немалую боль, и с грохотом упал на пол. Самый Главный Начальник от боли и обиды завизжал ещё более истерично и запрыгнул на висящую под высоким потолком люстру. В дверях тут же появились два охранника. Как в замедленной съёмке я видел, как они извлекают оружие, и лихорадочно оглядывался в надежде спастись. У меня, кажется, не оставалось иного выхода, кроме как выпрыгнуть в большое окно, заменявшее собой целую стену.
Я летел долго и беззвучно, словно сквозь плотный слой ваты. Временами я открывал глаза и видел вокруг себя безбрежную и безобразную серовато-белую мглу. Города больше не было, не доносились уже ставшие привычными гудки автомобилей, исчезло навязчивое мельтешение гигантского мегаполиса. Закрыв глаза, я почувствовал тошноту и слабое сопротивление обволакивающего меня серого тумана, который, видимо, желал, чтобы я остался в нем навсегда. Наконец я каким-то из своих то ли притупившихся, то ли непомерно обострившихся чувств ощутил приближение земли. Крепко зажмурившись и глубоко вдохнув, я приготовился шмякнуться о твёрдую поверхность, но вместо этого просто легко и почти грациозно приземлился на ноги. На этот раз я снова оказался в пустыне. Только все было наоборот - это была ледяная пустыня. Стояла ночь. И было жарко, как, наверно, в аду, каким его обычно представляют. Впрочем, может быть, это и есть ад? Кто знает?.. Я пошел куда глаза глядят. Смотреть вокруг было не на что; кругом, насколько хватало глаз, была ровная тоскливая пустыня, покрытая горячим льдом и снегом, поэтому я просто смотрел себе под ноги и упорно считал шаги. Неудивительно, что вскоре мне захотелось пить. Я подобрал пригоршню снега, которого вокруг было в изобилии, и, сунув его в рот, с жадностью проглотил. Все, абсолютно все внутри обожгло так, будто я съел пригоршню перца. Вернее, чего-нибудь, как минимум раз в десять более острого, чем перец. Я, корчась от боли, повалился на землю. Внутри все горело, желудок желал вывернуться наизнанку. Хотелось кричать, но из пылающего горла вырывался только сдавленный хрип. Я отчаянно извивался, пытаясь не потерять сознание от страха и боли… Не знаю, сколько времени прошло в этих адских муках. Мне показалось, что не так уж и много, вернее даже совсем мало. Я с трудом поднялся на ноги. Было очень плохо, но явно лучше, чем несколько минут назад. И это даже доставляло некоторое удовлетворение. Осторожно, чтобы не потерять равновесие и не дать этой зверской, обжигающей и сжигающей дотла боли снова захлестнуть меня, я собрался идти дальше, но тут заметил, что шагах в двадцати стоит человек. В руках его был пистолет, и он явно намеревался стрелять. В меня, конечно же, больше здесь было просто не в кого. А в человеке этом, к огромному удивлению, я узнал… себя самого. Думать явно не стоило. Я просто падал на землю, стремясь вместе с этим достать пистолет и выстрелить первым. Не получилось. Я-Второй выстрелил дважды. Как в замедленной съёмке, я отчетливо видел полет обеих пуль. Одна из них мучительно медленно и удивительно беззвучно пролетела в каких-то сантиметрах от моей головы, и даже, как мне показалось, пошевелила волосы. А вторая угодила мне в плечо, но никакой боли при этом я почувствовать не успел. Наблюдая за пулями, я все же достал пистолет и так же мучительно медленно прицелился в него… в себя?.. в противника. Теперь стрелял я - один выстрел, при том точный. Я-Второй разлетелся на крупные и мелкие зеркальные осколки, а я почувствовал такую боль в груди, будто бы действительно стрелял в себя. Я отключился, уже в который раз равнодушно подумав, что умираю. Очнулся я, по-видимому, через несколько часов. Уже вставало солнце, в лучах которого весело блестел снег, лед и осколки Я-Второго. Немилосердно болела рана в плече, накатывала невыносимая дурнота, кружилась голова, чертовски сильно хотелось пить, но боли в груди больше не было, и я подумал, что это к добру. Нечеловеческим усилием воли я заставил себя подняться на ноги и подойти к осколкам, в которых, как я увидел, отражалась карнавальная процессия. Несколько минут (а может быть, часов… дней… лет… эта ситуация не поддавалась привычному исчислению) я всматривался в знакомую душераздирающую сцену, в который уже раз, не силах сдвинуться с места от страха. Казалось, я даже узнавал какие-то лица и костюмы… Я вновь или умер, или потерял сознание.
Я видел абсолютную пустоту, я видел бесконечность и пересекающиеся где-то далеко в ней параллельные прямые. Я видел взрывы звезд, образование новых систем, я видел себя самого в детстве, я видел лихорадочно блестящие глаза человека с ножом. Я видел смертельный блеск этого ножа. Я видел, как вокруг меня расступилась толпа, как из её бесчисленных глоток вырвался единодушный вопль ужаса, и как она снова сомкнулась надо мной. Я видел все. Я был одновременно везде и нигде. Я видел все.
А может, ничего этого не было, и я просто вновь очутился на карнавале. И я вновь заметил, как ко мне приближается человек с безумными глазами. Не раздумывая, я кинулся назад, распихивая такую лишнюю, так сильно мешающую, такую ненужную толпу. Поскальзываясь и спотыкаясь, не обращая внимания на оскорбления, адресованные мне, я лихорадочно расчищал себе дорогу к спасению от нелепой гибели, к свету в конце тоннеля… Человек с ножом следовал за мной. Я не знаю, удастся ли мне избежать смерти теперь. Да и какая разница? Теперь все равно все будет по-другому. Но я постараюсь.
мне очень понравилось, аж как то с места сдвинуло.. сижу на кухне с компом и тут вдруг... фух! здорово! все настроение нравится, такое резкое, ироничное, глухое, прекрасное!
ой, как мне понравилось "- Понятия не имею." и описание площади- ааа столько эмоций, от противных, до смеха, во! эт же самое важное, когда много звуков, нот, не знаю еще чего... и человек с ножом...
Смесь некоей субстанции бреда (простите за банальность, но реально вспомнились Малкавиане..) в гармоничной какафонии звуков, образов, запахов и в то же время остаток как после прочтения Д. Лондона "Жажда жизни".. Оно очень эффектно пробирается в самые глубинки сознания.. Я плохой критик, скажу более просто - мне понравилось. Очень. Большое вам двоим спасибо. Человеческое, вампирское, Ярославское спасибо.
*растрогалась* БигБаг, спасибо огромное, ты знаешь, как я ценю твоё мнение!! Фис, Малкавианские тексты - это потолок для меня, так что... лестно, очень, очень лестно =)))) Май, это тебе спасибо! Это большое счастье, когда люди, чьё мнение тебе важно, хорошо отзываются =))) Весна, очень тронута, спасибо огромное ))) тётя_Мотя, насчёт отсутствия логики... соглашусь =))) Но ведь мы за ней и не гнались, а если понравилось, я очень рада ))) Ahau_Kin, с нетерпением жду критики =))) И спасибо за отзыв!
Я не поклонник бульварных романов (а именно к этому жанру хочется отнести сие произведение), что заполонили прилавки небольших книжных магазинчиков, рынки и т.д.; одни словом - ширпотреб, чтиво на один вечер, прочел и выкинул.. Атмосфера, которую вы создали в начале, эта норма жизни ("В углу, встав в ряд, лицом к стене, две усатые и бородатые путаны высшего разряда, дружно мочились на асфальт."), описанная с безразличием, равнодушием, - вызывает только неприязнь и отторгает на протяжении всего чтения.. Нередки избитые по смыслу приемы/фразы ("Она, вопреки своему внушительному виду, отворилась легко"), а порой такое впечатление, что где-то я их уже миллион раз встречал.. Грамматические и стилистические ошибки положение дел только усугубляют..
Насчёт "бульварности" и атмосферы спорить не будем, так как мы не знатоки бульварных романов и не знаем, какими им положено быть; а атмосфера не понравилась - что ж, нам бы она тоже не понравилась, если бы довелось в ней жить. К счастью, это всего лишь вымышленные мир и сюжет. Насчёт ошибок. С наличием стилистических ошибок мы частично согласны, но были бы благодарны, если бы нам на них указали. А грамматические ошибки мы долго искали и не нашли. Будем благодарны, если укажете нам и их тоже. И ещё хотелось бы спросить, что за отзыв Вас смутил, если не секрет.
Пока читал такое ощющение что мозг изнутри распирало затем я увлекся и забыл об этом ощющении а дочитав последнюю строчку понял что его нет)) Мне понравилось что-то осталось внутри от вашего творчества Спасибо))
Это тебе спасибо за то, что обратил внимание и дочитал до конца.
А мы затем и писали, чтобы что-то осталось. Иначе просто бессмысленно. Получилось у нас, или же нет - вопрос десятый. Но если действительно осталось, то не зря время тратили.
Дочитал и мне оч понравилось. ) Порадовало, что от рассказа не веет устоявшимися стандартами и его с 90%-ой вероятностью можно отнести к неоклассике. По крайней мере у меня сложилось такое впечатление из-за стиля, напомнившего мне чем-то Бредберри, но более современного... В общем, я в восторге от рассказа )
P.S. Теперь я знаю что происходит с тем, кого укусит Малкавианин )))))))))
Черт... слишком лестные отзывы... я не знаю даже, что про это сказать.=) Просто большое спасибо. Сложно себя представить, насколько это приятно.
П.С. Мы, оказывается, внесли дело в развитие отыгрыша.=) Пополнили копилочку вампирских знаний... интересно, охотники на вампирофф нас теперь это... не того?=))
Copyright © 1999-2025 Tale
