Воздух пьяный - нет спасения... Автор Вероника Тушнова
Воздух пьяный - нет спасения, с ног сбивают два глотка. Облака уже весенние, кучевые облака. Влажный лес синеет щеткою, склон топорщится ольхой. Все проявленное, четкое, до всего подать рукой. В колеях с навозной жижею, кувыркаясь и смеясь, до заката солнце рыжее месит мартовскую грязь. Сколько счастья наобещано сумасшедшим этим днем! Но идет поодаль женщина в полушалочке своем, не девчонка и не старая, плотно сжав румяный рот, равнодушная, усталая, несчастливая идет. Март, январь, какая разница, коль случилось, что она на земное это празднество никем не позвана. Ну пускай, пускай он явится здесь, немедленно, сейчас, скажет ей: "Моя красавица!", обоймет, как в первый раз. Ахнет сердце, заколотится, боль отхлынет, как вода. Неужели не воротится? Неужели никогда? Я боюсь взглянуть в лицо ее, отстаю на три шага, и холодная, свинцовая тень ложится на снега.
Все в доме пасмурно и ветхо... Автор Вероника Тушнова
Все в доме пасмурно и ветхо, скрипят ступени, мох в пазах... А за окном - рассвет и ветка в аквамариновых слезах. А за окном кричат вороны, и страшно яркая трава, и погромыхиванье грома, как будто валятся дрова. Смотрю в окно, от счастья плача, и, полусонная еще, щекою чувствую горячей твое прохладное плечо... Но ты в другом, далеком доме и даже в городе другом. Чужие властные ладони лежат на сердце дорогом. ...А это все - и час рассвета, и сад, поющий под дождем, - я просто выдумала это, чтобы побыть с тобой вдвоем.
Всегда так было и всегда так будет: ты забываешь обо мне порой, твой скучный взгляд порой мне сердце студит... Но у тебя ведь нет такой второй! Несвойственна любви красноречивость, боюсь я слов красивых как огня. Я от тебя молчанью научилась, и ты к терпенью приучил меня. Нет, не к тому, что родственно бессилью, что вызвано покорностью судьбе, нет, не к тому, что сломанные крылья даруют в утешение тебе. Ты научил меня терпенью поля, когда земля суха и горяча, терпенью трав, томящихся в неволе до первого весеннего луча, ты научил меня терпенью птицы, готовящейся в дальний перелет, терпенью всех, кто знает, что случится, И молча неминуемого ждет.
Гонит ветер туч лохматых клочья... Автор Вероника Тушнова
Гонит ветер туч лохматых клочья, снова наступили холода. И опять мы расстаемся молча, так, как расстаются навсегда. Ты стоишь и не глядишь вдогонку. Я перехожу через мосток... Ты жесток жестокостью ребенка — от непонимания жесток, Может, ни день, может, ни год целый эта боль мне жизнь укоротит. Если б знал ты подлинную цену всех твоих молчаний и обид! Ты бы позабыл про все другое, ты схватил бы на руки меня, поднял бы и вынес бы из горя, как людей выносят из огня.
Люблю?, не знаю может быть и нет, Любовь имеет множество примет, А я одно сказать тебе могу Повсюду ты, во сне, в огне, в снегу, В молчанье, в шуме, в радости, в тоске, В любой надежде, в любой строке и в любой звезде, Во всём! Всегда! Везде! Ты памятью затвержен наизусть И ничего нельзя забыть уже. Ты понимаешь? Я тебя боюсь, Напрасно я бежать, спастись хочу, Ведь ты же сон, тепло, дыханье, свет... Хочу прижаться к твоему плечу. Люблю?, не знаю, нет других примет!
Айрен, нет, к сожалению лично с ней быть знакомой не пришлось... Не состыковались временами. Просто мне очень нравятся ее произведения, а сегодня у подруги удалось отыскать сборник, воть и постю))
Отрывок из биографии В. Тушновой: Вероника Михайловна Тушнова (1915 - 1965) родилась 14 марта (27 н.с.) в Казани в профессорской семье. Там же окончила школу. С детства писала стихи. Затем вместе с семьей переехала в Ленинград и по желанию отца поступила в медицинский институт. Институт не окончила, хотя и проучилась четыре года. Занялась живописью, тогда же началось серьезное увлечение поэзией. В 1941 поступила в Литературный институт им. М.Горького, но учиться не пришлось. Началась война, и она стала работать в госпиталях, имея на руках маленькую дочь и больную мать. Продолжает писать стихи. В 1945 издательство "Молодая гвардия" выпустило поэтический сборник Тушновой "Первая книга". В 1950-е Тушнова публикует поэму "Дорога на Клухор", "Пути-дороги". По-настоящему дарование Тушновой раскрылось в последний период ее творчества: сборники "Память сердца" (1958), "Второе дыхание" (1961) и "Сто часов счастья" (1965). Любовь - сквозная тема в ее стихах, с ней связаны горе и радость, утраты и надежды, настоящее и будущее. Она во весь голос говорила о любви, призывала к подлинно человеческим отношениям между людьми. Ее стихи были очень популярны. После тяжелой болезни в возрасте 50 лет Вероника Тушнова 7 июля 1965 скончалась в Москве.
В пустой квартире, В полуночной тишине, Я сижу на замершем окне, Рядом кошка развалилась на столе. И сегодня взгрустнулось мне, ПО щекам моим катятся слезы, Эти слезы потерь и разлук, Я друзей своих потеряла, И я знаю, что их не вернуть. Я сижу в пустой квартире, И я вою на эту луну, Ожидая новую весну!!!
Из дневника влюбленой девушки: Тетрадный листочек, исписанный мелким подчерком синей как темная вода пастой. Тот кто писал старательно нажимал на ручку, потому что буквы продавили тонкую бумагу и надпись кажется рельефной. Листок измят, истеразн, кое-где растеклись чернила от каплей - это были слезы. Не помню: слюзы счастья или огорччения. По-моему то- и другое. Я уже неделю ношу его в кармане, читаю. Я могу повторить то, что там написано от начала и до конца. Но... это его последнее письмо за неделю. А до этого он писал каждый день. Я каждое утро заглядывала в почтовый ящик и он дарил мне новый повод для счастья и ощущение безграничной любви. Это закончилось. Закончилось и оборвалось, но не так как падает последний лист осени, а как отламывается верхушка дерева. Корни остаются, но не живут, а существуют. Все закончилось... но почему... он же писал, любил, обещал приехать... Неужели не существует любви, но я же люблю... Или она не бывает састливой... Опять терзаю листок, пытаюсь найти хоть слово объяснения... Не верю... не верю... не верю уже неделю... Звонок в дверь... кто прерывает мои терзания, не хочу никого видеть...
Верю! верю! Любовь существует! Надо только верить!
Я вижу белую мечту За ней задумчиво иду Она зовет меня туда Где одиночество творя Колдует белая зима На белом, бархотным снегу Твое я имя напишу И в руки нож себе вложу И умерая прошепчу Что не забуду нашу первую весну. Имя снегом занесет И меня уже некто не спасет
Copyright © 1999-2025 Tale
